Неточные совпадения
Пробегая мысленно всю нить своей жизни, он припоминал, какие нечеловеческие боли терзали его, когда он падал, как медленно вставал опять, как тихо
чистый дух будил его, звал вновь на нескончаемый труд, помогая встать, ободряя, утешая, возвращая ему веру в красоту
правды и добра и силу — подняться, идти дальше, выше…
Глядишь на голову: через косу сквозит бритый, но
чистый череп; голые руки далеко видны в широком рукаве: смуглы,
правда, но все-таки чисты.
Но если польское мессианское сознание и может быть поставлено выше русского мессианского сознания, я верю, что в самом народе русском есть более напряженная и
чистая жажда
правды Христовой и царства Христова на земле, чем в народе польском.
А теперь, Алеша, всю
правду чистую тебе одному скажу, чтобы ты видел, какая я тварь!
А ко всему тому рассудите, Иван Федорович, и некоторую
чистую правду-с: ведь это почти что наверно так, надо сказать-с, что Аграфена Александровна, если только захотят они того сами, то непременно заставят их на себе жениться, самого барина то есть, Федора Павловича-с, если только захотят-с, — ну, а ведь они, может быть, и захотят-с.
Но я, кроме того, замечаю еще вот что: женщина в пять минут услышит от проницательного читателя больше сальностей, очень благоприличных, чем найдет во всем Боккаччио, и уж, конечно, не услышит от него ни одной светлой, свежей,
чистой мысли, которых у Боккаччио так много): ты
правду говорил, мой милый, что у него громадный талант.
Аня. Мама!.. Мама, ты плачешь? Милая, добрая, хорошая моя мама, моя прекрасная, я люблю тебя… я благословляю тебя. Вишневый сад продан, его уже нет, это
правда,
правда, но не плачь, мама, у тебя осталась жизнь впереди, осталась твоя хорошая,
чистая душа… Пойдем со мной, пойдем, милая, отсюда, пойдем!.. Мы насадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его, поймешь, и радость, тихая, глубокая радость опустится на твою душу, как солнце в вечерний час, и ты улыбнешься, мама! Пойдем, милая! Пойдем!..
Пусть возьмет кто-нибудь булатный нож
Да подбросит его в небо
чистое,
Твоя
правда — нож меня убьет,
Моя
правда — на тебя падет!
В русском мессианизме, столь свойственном русскому народу,
чистая мессианская идея Царства Божьего, царства
правды, была затуманена идеей империалистической, волей к могуществу.
Подстреленная утка воровата, говорят охотники, и это
правда: она умеет мастерски прятаться даже на
чистой и открытой воде: если только достанет сил, то она сейчас нырнет и, проплыв под водою сажен пятнадцать, иногда и двадцать, вынырнет, или, лучше сказать, выставит только один нос и часть головы наружу и прильнет плотно к берегу, так что нет возможности разглядеть ее.
— А ты откуда узнал, что он два с половиной миллиона
чистого капиталу оставил? — перебил черномазый, не удостоивая и в этот раз взглянуть на чиновника. — Ишь ведь! (мигнул он на него князю) и что только им от этого толку, что они прихвостнями тотчас же лезут? А это
правда, что вот родитель мой помер, а я из Пскова через месяц чуть не без сапог домой еду. Ни брат подлец, ни мать ни денег, ни уведомления, — ничего не прислали! Как собаке! В горячке в Пскове весь месяц пролежал.
Правда, он принимает в ней участие; она сама верит ему и чувствует к нему влеченье; но все-таки ей стыдно стало, точно чужой вошел в ее девическую,
чистую комнату.
— Ищите
правды, берегите ее, верьте человеку, который принесет вам
чистое слово, не жалейте себя ради
правды!..
— Дело
чистое, Степан, видишь? Дело отличное! Я тебе говорил — это народ собственноручно начинает. А барыня — она
правды не скажет, ей это вредно. Я ее уважаю, что же говорить! Человек хороший и добра нам хочет, ну — немножко — и чтобы без убытка для себя! Народ же — он желает прямо идти и ни убытка, ни вреда не боится — видал? Ему вся жизнь вредна, везде — убыток, ему некуда повернуться, кругом — ничего, кроме — стой! — кричат со всех сторон.
— Это все
правда! — утверждал он. — Ежели святые грешат с грешными женщинами, то, конешно, демону лестно согрешить с душой
чистой…
[Нигилист
чистых кровей, мой дорогой! (фр.)]), так я с ним откровенно об этом говорил: «
Правда ли, спрашиваю, господин Благосклонов, что вы сто тысяч голов требуете?» — «Никогда, говорит, ваше сиятельство, этого не бывало!..»
Я слыхал, что щука может жить очень долго, до ста лет (то же рассказывают и даже пишут о карпии), в чем будто удостоверились опытами, пуская небольших щурят с заметками на хвосте или перьях в
чистые, проточные пруды, которые никогда не уходили, и записывая время, когда пускали их; слыхал, что будто щуки вырастают до двух аршин длины и до двух с половиною пуд весу; все это, может быть, и
правда, но чего не знаю, того не утверждаю.
Что, если бы чудом настоящее оказалось сном, страшным кошмаром, и мы проснулись бы обновленные,
чистые, сильные, гордые своею
правдой?..
(Есть теперь,
правда, я слышу и наблюдаю, молодые люди
чистые, чувствующие и знающие, что это не шутка, а великое дело.
Так говорит сам Наполеон, так говорят почти все французские писатели; а есть люди (мы не скажем, к какой они принадлежат нации), которые полагают, что французские писатели всегда говорят
правду — даже и тогда, когда уверяют, что в России нет соловьев; но есть зато фрукт величиною с вишню, который называется арбузом; что русские происходят от татар, а венгерцы от славян; что Кавказские горы отделяют Европейскую Россию от Азиатской; что у нас знатных людей обыкновенно венчают архиереи; что ниема глебониш пописко рюскоф — самая употребительная фраза на
чистом русском языке; что название славян происходит от французского слова esclaves [рабы] и что, наконец, в 1812 году французы били русских, когда шли вперед, били их же, когда бежали назад; били под Москвою, под Тарутиным, под Красным, под Малым Ярославцем, под Полоцком, под Борисовым и даже под Вильною, то есть тогда уже, когда некому нас было бить, если б мы и сами этого хотели.
Тонкое,
чистое белье, прекрасное одеяло из белого пике;
правда, одна маленькая подушка, но с красивыми кисейными оборками.
Ведь ты его уважаешь, высоко ценишь… Он,
правда, некрасивый, но он такой порядочный,
чистый… Ведь замуж выходят не из любви, а только для того, чтобы исполнить свой долг. Я, по крайней мере, так думаю, и я бы вышла без любви. Кто бы ни посватал, все равно бы пошла, лишь бы порядочный человек. Даже за старика бы пошла…
…А те бесчисленные, не имеющие лица, которые где-то там шумят, разговаривают, судят и вечно подозревают? И если уж тот, кто видел близко, может так страшно заподозрить, то эти осудят без колебаний и, осудив, никогда не узнают
правды, и возьмут от него только то гнусное, что придумают сами, а
чистое его, а благородное его… да есть ли оно, благородное и
чистое? Может быть, и действительно — он вор, обманщик, гад?
Здесь были и смелость, и наглость, и чувствительная подкладка, и недосуг опомниться; неразрешенным оставалось: быть ли успеху?.. А отчего и нет? Отчего и не быть?
Правда, Маня прекрасное,
чистое дитя — все это так; но это дитя позволило насильно поцеловать себя и прошептала, а не прокричала «пустите!» Для опытного человека это обстоятельство очень важно — обстоятельство в девяносто девяти случаях изо ста ручающееся нахалу за непременный успех.
— Скажи мне еще, Суламифь… Только прошу тебя, скажи
правду,
чистая моя… Знала ли ты, кто я?
Правда, без собаки Сергею Мартыновичу редко доводилось захватить на
чистом месте неосторожного селезня или куличка.
Вы, верно, не забыли этого спектакля и этого ужина, не забыли этого
чистого, упоительного веселья, которому предавались мы с увлечением молодости и любви к искусству; не
правда ли, что это было что-то необыкновенное, никогда уже не повторившееся?..
— То-то и есть! Я не знавши это говорила, ан вышло не то, — возразила увертливая Феоктиста Саввишна. — После, как узнала, так вышел человек-то умный; не шаркун,
правда; что ж такое? Занимается своим семейством, хозяйством, читает книги, пятьдесят душ
чистого имения, а в доме-то чего нет? Одного серебра два пуда, да еще после тетки достанется душ восемьдесят. Кроме того, у Перепетуи Петровны и деньги есть; я это наверно знаю. Чем не жених? По моему мнению, так всякую девушку может осчастливить.
— Точно так-с. Покойница жена моя была малороссиянка, так же, как и сестра ее, Марья Павловна. Жена моя, сказать по
правде, даже выговор не совсем имела
чистый; хотя она российским языком владела в совершенстве, однако все-таки не совсем правильно изъяснялась; знаете там и за ы, да ха, да же; ну Марья Павловна, та еще в малых летах из родины выехала. А ведь малороссиянская кровь всё видна, не
правда ли?
Наскоро схватят
правды, сколько им выгодно, стиснут её в малый колобок и кричат на весь мир: вот истина,
чистая духовная пища, вот — это так! и — навеки незыблемо!
Юлия. Мы и теперь можем жить хорошо. Нет
чистых денег, так у меня еще два дома, заложенных
правда, да ведь они чего-нибудь стоят; у тебя большое имение. Ты займешься хозяйством, будешь служить, я буду экономничать.
А между тем кто не видит, что литература, при всех своих утратах и неудачах, осталась верною своим благородным преданиям, не изменила
чистому знамени
правды и гуманности, за которым она шла в то время, когда оно было в сильных руках могучих вождей ее.
Нет, и Гоголь не постиг вполне, в чем тайна русской народности, и он перемешал хаос современного общества, кое-как изнашивающего лохмотья взятой взаймы цивилизации, с стройностью простой,
чистой народной жизни, мало испорченной чуждыми влияниями и еще способной к обновлению на началах
правды и здравого смысла.
Бобоедов (с упоением). Да. Так вот, скажи ты мне по
чистой совести — что у тебя дома за образами спрятано, а?
Правду говори!
«А таки не грех бы отдать жидовке, если не с процентами, то хоть
чистые деньги…» А если уж говорить всю
правду целиком, — то никто не отдал ни ломаного ше́ляга…
— Ой-вай! Опять узлом попрекаете!.. Что я себе там торговал, это мое счастье… Разве вы считали мой барыш? А я вам скажу по
правде, что я от вашей торговли взял
чистый убыток, а тут, на земле, год потерял…
— Не сладко, ребятушки, на старости лет говорить мне так, а скажу истину-правду, надо вам её знать, понимаю я; скажу, признаюсь — верую в господа вседержителя мира сего, но — лика божия не зрю пред собой, нет, не зрю! И ежели спросить бы — рцы ми, человече, како веруеши? — что по
чистому сердцу отвечу? — Не вем! И многие тысячи так-то ответят, коли по чести сердца захотят отвечать. Вы подумайте над этим, это надо понять!
С каким искренним удовольствием вышел я на печальный двор, отвсюду обставленный солдатами,
чистый, плоский, выметенный, без травы, без зелени;
правда, по углам стояли деревья, но они были печальны, мертвые листья падали с них, и они казались мне то потерянными бедными узниками, грустящими, оторванными от родных лесов, то часовыми, которые без смены стерегут заключенных.
Хранить для мира достоянье
Высоких жертв и
чистых дел,
Хранить племен святое братство,
Любви живительный сосуд,
И веры пламенной богатство,
И
правду, и бескровный суд...
Провозглашать я стал любви
И
правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
— По отношению ко мне все это совершенно справедливо, и я постоянно чувствую, как нехорошо иметь неопрятное прошлое, —
чистых не в чем упрекать и на них выдумывают, а о нас можно говорить
правду, которая тяжелее всякой лжи, — но то дурное, что я делала, я уже оставила.
«Как ψιλή άνευ χαρακτήρας δπαρξις, Бог не может быть мыслим ни безусловным благом и любовью, ни абсолютной красотою, ни совершеннейшим разумом; по своему существу Бог выше всех этих атрибутов личного бытия, — лучше, чем само благо и любовь, совершеннее, чем сама добродетель, прекраснее, чем сама красота; его нельзя назвать и разумом в собственном смысле, ибо он выше всякой разумной природы (οίμείνων ή λογική φύσις); он не есть даже и монада в строгом смысле, но
чище, чем сама монада, и проще, чем сама простота [Legat, ad Cajum Fr. 992, с: «το πρώτον αγαθόν (ό θεός) καί καλόν και εύδαίμονα και μακάριον, ει δη τάληθές ειπείν, το κρεϊττον μεν αγαθού, κάλλιον δε καλού και μακαρίου μεν μακαριώτερον. ευδαιμονίας δε αυτής εΰδαιονέστερον» (Высшее благо — Бог — и прекрасно, и счастливо, и блаженно, если же сказать
правду, то оно лучше блага, прекраснее красоты и блаженнее блаженства, счастливее самого счастья). De m. op. Pf. l, 6: «κρείττων (ό θεός) ή αυτό τάγαθόν και αυτό το καλόν, κρείττων τε και ή αρετή, και κρεϊττον ή επιστήμη».
Правда, в язычестве ничего нельзя найти в
чистом и неискаженном виде, без преломления через многие призмы, но при этом в нем есть софийная полнота, не выявленная еще и в историческом христианстве (хотя, конечно, только в нем она и содержится в своем
чистом виде).
Строено ты, царство, ради изгнанных,
Что на свете были мучимы и гнаны,
Что верою жили,
правдою служили,
От
чистого сердца Бога возлюбили.
— Не след бы мне про тюлений-то жир тебе рассказывать, — сказал Марко Данилыч, — у самого этого треклятого товару целая баржа на Гребновской стоит. Да уж так и быть, ради милого дружка и сережка из ушка. Желаешь знать напрямик, по
правде, то есть по
чистой совести?.. Так вот что скажу: от тюленя, чтоб ему дохнуть, прибытки не прытки. Самое распоследнее дело… Плюнуть на него не стоит — вот оно что.
— Не ропщу я, родной, николи Бога ропотом я не гневила, — сказала Пелагея тихо, поднявши голову и взглянув на деверя
чистым, ясным,
правдой и смиреньем горевшим взором.
— Отчего ж ты на соборе была такая думчивая? — продолжала Варенька. — О чем раздумалась?.. Тревога житейская аль опять сомненья?.. Уныние или мирские заботы?.. Перестань думать о них. Никакие заботы, никакие житейские попеченья не сто́ят
чистых твоих дум… Передо мной не таись, скажи всю
правду… Моими или устами других будешь обличена на соборе, тогда все откроется, все, что ни есть у тебя на душе.
— Скажите мне теперь по
чистой совести самую сущую
правду, что побудило вас, открыто заявивши фармазонам, что вы душевно и телесно чуждаетесь их, что побудило вас прийти на сходбище оных богопротивников и даже идти на свиданье с Денисовым?
— Мурка! Мурка! Здравствуй, миленький! Ты ведь узнал нас,
правда? Да какой же ты стал большой и толстый, красивый! А шерстка-то —
чистый шелк! И белая, как снежинка! Ну, теперь тебя не упрячешь, братец, в муфту! Громадный какой!
Первое, что я сделал, это пристыдил Лайгура и его жену за бесчеловечное отношение к безногой девушке. Вероятно, утром Цазамбу рассказал старику о том, что я будил его и сам носил дрова к больной, потому что, войдя в ее юрту, я увидел, что помещение прибрано, на полу была положена свежая хвоя, покрытая сверху новой цыновкой. Вместо рубища на девушке была надета,
правда, старая, но все же
чистая рубашка, и ноги обуты в унты. Она вся как бы ожила и один раз даже улыбнулась.